Баранский Николай Николаевич Страноведение и география физическая и экономическая // Избранные труды. Научные принципы географии. - М.: Мысль, 1980. - с.18-51

Страноведение и география физическая и экономическая¹

        Было время, когда география как "землеописание" охватывала собою все стороны природы и жизни стран. Ее первоначальная литературная форма - описание путешествий - представляла собой набор самых разнообразных сведений и о стране, и о ее населении, сведений, касающихся и природы, и хозяйства, и общественного устройства, и домашнего быта и т.д. и т.п. Все, что поражало путешественника и в природе, и в любой стороне жизни и хозяйства страны, находило себе то или иное место в этом описании.
        Самый порядок описания, в виде общего правила, определялся маршрутом путешествия. На каждом этапе этого маршрута "отлагались" те или иные черты природы, населения, хозяйства, которым именно здесь удалось почему-либо привлечь на себя особое внимание путешественника. Для одного места отмечались горы или реки, для другого - какие-либо удивительные растения или птички, для третьего - особый вид жилищ или характерные танцы населения и т.д. и т.п. Таким образом, в большинстве описаний не было никакой системы в смысле выделения хотя бы крупных разделов - природы, населения, хозяйства, не говоря уже о более дробных подразделениях по элементам природы, отраслям хозяйства, категориям населения...
        При таком маршрутном, а не систематическом порядке изложении, как это само собой разумеется, нечего было ожидать какой-либо полноты и обстоятельности описания.
        Свести эти описания, как письменные, так и устные, в какую-либо систему было бы абсолютно невозможно. И все сводные работы по материалам путешествий, начиная с древности, со времен Геродота и Страбона, вплоть до сравнительно близкой к нам эпохи, представляют собою такой же беспорядочный набор самых разнообразных сведений, где на каждой странице были перемешаны и география физическая, и география экономическая, а также и этнография, выражаясь в современных нам терминах.
        У разных авторов могли быть разные интересы и "пристрастия", соответственно этому в разных работах могли быть те или иные специальные и односторонние уклоны: у одного в сторону географии математической, у другого в сторону географии физической, у третьего В сторону "географии человека" или в сторону этнографии. Но это были только отдельные случаи. Это были исключения, подтверждавшие общее правило. В общем же география в литературной форме путешествий была единой и включала в себя все, что касалось описания земли, разных стран и народов.
        Изменение этого положения подготовлялось постепенно, с разных сторон и разными путями. Крупнейшую роль при этом сыграло появление и развитие специальных практических интересов, а также вызванное этими интересами развитие наук, как естественных, так и общественных. Если, с одной стороны, практические нужды мореплавания вызвали интерес к измерениям поверхности земного шара и сильнейшее развитие математической географии, то, с другой стороны, появление крупных национальных государств и развитие их внешней торговли с далекими заокеанскими странами вызвали
интерес к изучению хозяйственного своеобразия стран и районов и положили начало экономической географии В ее эмбриональных формах - камеральной статистики и коммерческой географии.
        Стимулированные потребностями жизни и техническим прогрессом успехи естественных наук создали существеннейшую предпосылку для сильного развития в XIX в. частных физико-географических дисциплин, начиная от геоморфологии, продолжая гидрологией и климатологией и кончая фито- и зоогеографией.
        Гораздо позже начала расщепляться и экономическая география, из которой стала выделяться, с одной стороны, география сельского хозяйства, география промышленности и география транспорта, а с другой стороны, география районная.
        Особенно заметно стали расходиться между собой география физическая и география экономическая не только в ученых трудах, но и в самой университетской подготовке. Если физико-географу необходима солидная естественнонаучная подготовка в виде таких наук, как физика и химия, геология и почвоведение, ботаника и зоология, то экономико-географу столь же необходима подготовка в области общественных наук, таких, как история общая и хозяйственная, политэкономия с экономической политикой, статистика общая и хозяйственная И др. Экономико-географам, кроме того, поскольку они не желают ограничиваться констатацией и объяснением существующего, а в какой-либо мере претендуют на построение перспектив будущего размещения производства, невозможно обойтись без соответствующей технической подготовки, куда придется включить хотя бы начатки промышленной технологии, агрономии, а также экологии сельскохозяйственных растений и животных.
        Что развитие науки идет путем дифференциации, это в общей философской постановке вопроса вскрывалось еще давно.
        Особо печалиться по этому поводу никак не приходится, потому что эта дифференциация и специализация и на географическом фронте означали в общем и целом прогресс знаний, а не что-либо иное...
        Невелика была хитрость быть универсальным страноведом во времена Геродота или Страбона, когда практически не существовало наук в современном смысле этого слова - ни естественных, ни общественных - и когда вся работа такого страноведа сводилась к записи того, что он видел своими глазами или слышал и вычитал у других. Даже полтораста-двести лет тому назад быть такого рода энциклопедистом было еще не так трудно.
        Насколько же иначе обстоит дело в наше время!
        Для каждого элемента природы и для каждой отрасли хозяйства - если ограничиться только природой и хозяйством - в настоящее время существует особая наука, без знания которой нельзя даже сколько-нибудь глубоко ознакомиться со специальной литературой, не говоря уже о производстве какой-либо самостоятельной научно-исследовательской работы.
        Даже для изложения с чужих слов рельефа страны или ее климата, типов сельского хозяйства или промышленности уже необходимо овладеть хотя бы терминологией соответствующих специальных наук, а это уже означает более или менее близкое знакомство по крайней мере с их основами. Но ознакомление с основами частных физико-географических дисциплин - геоморфологии, климатологии, гидрографии и т.д. - предполагает наличие общей естественнонаучной подготовки, равно как и ознакомление с географией отдельных отраслей хозяйства требует некоторой общей подготовки в области наук общественных.
        Держать в голове связь между явлениями внутри физической географии или внутри экономической географии даже по отдельности в наше время несравненно труднее, чем было сто лет тому назад держать связь между явлениями того и другого порядка, вместе взятыми. "Время Гумбольдтов прошло!" - говорил покойный А.А. Борзов².
        Но как ни трудно, а это-таки необходимо, и ряд примеров показывает, что при всей трудности это возможно.
        Необходимой предпосылкой для этого должна быть особая забота о той связи явлений, которая составляет суть науки.
        Продвигаясь вперед на своем участке, никак нельзя забывать про связь с соседями; это золотое правило столь же действительно в науке, как и на фронте³.
        Специализация естественна и прогрессивна, но лишь постольку, поскольку специалист, углубляясь в ту или иную сколь угодно узкую область знаний, не теряет из виду связи этой области со смежными с ней областями, поскольку он сохраняет понимание общенаучного значения продвижения вперед в отмежеванной им для себя области. В противном случае специалист вырождается в комическую фигуру, "в своей односторонности подобную флюсу".
        Специализация при нормальном развитии науки должна приводить к установлению частных закономерностей в отдельных, обособляющихся в процессе развития отраслях знания и тем самым, систематизируя факты и явления и находя присущие им законы развития, упрощать процесс их познания... Наряду со специалистами по отдельным элементам природы и по отдельным отраслям хозяйства должны быть и работники, объединяющие в своем лице знания в области всей физической географии или в области всей экономической географии, а также и работники, соединяющие в себе знания того и другого порядка. Последняя сводная многотомная работа французских географов - Géographie universelle⁴, почти законченная к началу второй мировой войны, написана так, что каждую страну с начала и до конца - от природы, продолжая населением и кончая хозяйством - писал один автор, причем в ряде томов это издание показывает неплохие примеры такого совмещения.
        Но что же в результате специализации внутри географии фактически сталось с самой географией как таковой? Каковы получились результаты всего этого процесса на практике? Во что обратились сами географы и их географическая продукция?

* * *

        С 1925 по 1946 г. я состоял бессменным редактором отдела географии БСЭ (первого издания); в течение семи лет (1934-1941 гг.) редактировал журнал "География в школе"; принимал, кроме того, ближайшее участие в подготовке в 1936-1937 гг. программы так и не увидевшей свет "Большой географии СССР" и в ряде географических изданий - справочных и серийных; с 1946 г, работаю в редакционной коллегии "Вопросов географии"; более 20 лет состою, можно сказать, "присяжным рецензентом" географических работ самого разнообразного содержания в печатном и рукописном виде. В течение более 20 лет беспрестанно вращаюсь среди географов и географической литературы. В силу всего этого я волей-неволей получил в данной области достаточно большой опыт.
        Отвечая на основании своего длительного опыта на поставленные выше вопросы, я должен констатировать, что физическая и экономическая география находятся у нас в чрезвычайно большом между собою разрыве, несравненно большем, чем в любой другой стране и чем это было у нас в прежнее время.
        За последние годы умерли один за другим все те старые наши географы, которые в той или иной мере и степени совмещали в себе интерес и понимание в области той и другой географии - и "природной", и "человеческой"⁵.
        Оторванность этих дисциплин друг от друга дошла до того, что физико-географы открещиваются от малейшего участия в работах, которые хоть сколько-нибудь связаны с экономикой. Для каких-либо сводных работ по стране или району они берутся писать о "природных условиях", но с условием, чтобы о "природных ресурсах" писал экономико-географ. Точно так же и многие экономико-географы даже для учебников не могут написать главы о природных условиях, а подыскивают для этого какого-нибудь физико-географа.
        Даже в популярных изданиях нет возможности дать цельной характеристики страны или района из-за того, что очерки по каждой стране и по каждому району приходится составлять не иначе как "супрягой": природу пишет физико-географ, хозяйство - экономико-географ, причем ничего хорошего в результате не получается.
        Для популярных брошюр по страноведческой тематике у нас очень трудно найти компетентного автора. Весьма печальное и даже прямо тяжелое впечатление производят многие из брошюр, выпускавшиеся в прежнее время по разным странам.
        Насколько слабо обстоит дело со "связью явлений" также и в вузовском преподавании, показывает следующая цитата из статьи профессора Гуревича⁶:
        "Факты, конкретные явления и показатели даются лектором в весьма значительном объеме и настолько полно и в таких деталях, что подчас все изложение представляет какую-то мозаику, пеструю картину из различных элементов, не сцементированных общей идеей и не подтверждающих того или иного теоретического положения или же не используемых как необходимый материал для анализа, для выведения определенных теоретических положений".
        Такого рода свидетельских показаний, характеризующих весьма печальное положение с вопросом о связи явлений в географии физической и экономической, можно было бы привести сколь угодно много. Утверждать противоположное - значило бы заниматься аллилуйщиной и очковтирательством.
        На этот коренной грех нашей географии, заключающийся в забвении "связи явлений", необходимо обратить особо большое внимание по той простой причине, что если это забвение вредит любой науке, то географию оно прямо-таки губит, обращая ее в набор отдельных, взаимно не связанных и не увязанных фактических справок.

* * *

        В этом разрыве между физической и экономической географией немалая доля вины лежит на недоброй памяти "леваках", орудовавших на фронте экономической географии в 1929-1934 гг. Находясь под влиянием "головокружения от успехов" и будучи по природе людьми, в достаточной мере "свободными от наук", они объявили войну сначала "географическому фатализму", которым действительно в той или иной степени страдали многие из наших старых географов, имевшие склонности к "антропогеографии", а затем в пылу борьбы "леваки" эти стали неистовыми "природоборцами" и сторонниками отрыва экономической географии от всякой связи с географией.
        Эта "левацкая" компания взяла под обстрел какие бы то ни было рассуждения о влиянии природных условий на хозяйство или хотя бы о корреляции между природой и хозяйством. Запугав и экономико-географов, и физико-географов, "леваки" сделали первых "противоественными", а вторых "бесчеловечными"...⁷
        Таким образом, в положении, создавшемся у нас в области географии, виноват далеко не один процесс специализации...

* * *

        Убив старую "антропогеографию", "новые веяния" ничего не создали на ее месте; раздел о населении, включавший в прежних географических описаниях весьма обстоятельные сведения не только о составе населения, его расселении, населенных пунктах, но и о нравах, обычаях, культуре, в более новых работах выпал бесследно, провалившись между природой и хозяйством и между физической и экономической географией.
        "Человека забыли"!!!
        И это, конечно, отнюдь не содействовало украшению географических описаний.
        В разделе о природе вам перечислят все хребты и хребтики, реки и речки, показатели температуры и осадков по всем месяцам года, дадут перечень растений и животных; в разделе о хозяйстве вам расскажут о всех культурах и видах скота, о всех отраслях промышленности, о всех статьях ввоза и вывоза и т.д. Но о населении, кроме чисто формальных данных об общей численности, средней плотности, проценте городского населения и еще, разве, о процентном распределении по национальностям, вы не узнаете ничего более. По некоторым работам вы сможете составить себе достаточно полное и отчетливое представление о формах рельефа и его происхождении, или о речной сети и о характере и режиме рек, или, наконец, о типах сельского хозяйства и о размещении разных отраслей промышленности, но, как общее правило, вы нигде ничего не узнаете об особенностях народа, живущего в данной природной обстановке и создавшего все это хозяйство.
        И даже в работах по таким странам, как Мексика, Египет или Индия, странам с исключительно разнообразным и своеобразным населением, вы скорее можете рассчитывать найти подробное описание всех видов и разновидностей мексиканских попугаев или египетской системы орошения, чем получить хотя бы минимальное представление о самих жителях Мексики и Египта или Индии.
        В каких домах живут люди данной страны, чем они питаются и во что одеваются, во что верят и как проводят свободное время - обо всем этом наши современные географические описания неизменно умалчивают.
        Особо нужен и практически важен страноведческий элемент в военно-географических описаниях, о чем никак нельзя не упомянуть в переживаемое нами время.
        Человек - тема для наших географов определенно неприятная, щекотливая, тема, которой предпочитают не касаться.
        Как-никак, а в результате "человека забыли"!!!⁸ Отвод со ссылкой на этнографию был бы далеко не достаточен. И притом по ряду причин.
        Во-первых, потому, что ряд моментов, касающихся населения и упускаемых в современных географических описаниях, пространственно четко выражен и обусловлен факторами регионального порядка, а потому, без всякого сомнения, должен быть относим к географии населения, а не к этнографии. Сюда относятся, например, вопросы о размещении населения, о формах расселения, о типах населенных пунктов, о материале для построек и т.д.
        Во-вторых, нельзя не признать, что и многие чисто этнографические моменты далеко небезынтересны для географа, и в том числе особенно для экономико-географов, поскольку они так или иначе влияют - и подчас довольно заметно - на хозяйство стран и районов.
        Здесь можно указать хотя бы на трудовые навыки, которые у разных народов все еще достаточно различны⁹.
        Недаром в известной резолюции о хозяйственном районировании, принятой Комиссией ЦИК по докладу Госплана, было сказано о необходимости учитывать "трудовые навыки населения".
        И наконец, - что для нас в данном случае всего важнее - все эти сведения, касающиеся населения стран и районов, совершенно независимо от того, выражены ли они пространственно, обусловлены ли они регионально, относятся ли они к ведению географии населения или этнографии, интересуют публику, как читающую книги, так и слушающую лекции, не меньше, а сплошь и рядом даже значительно больше, чем природа страны и чем ее экономика. При этом нередко бывает, что такого рода сведения не только больше возбуждают интереса, но и практически очень нужны.
        Имеется у нас ряд вузов, для которых очень важно общее знакомство с определенной страной, знакомство весьма широкое, включающее не только природу и хозяйство, но и историю, и культуру, и быт, и политику, одним словом, знакомство скорее в стиле страноведения, а отнюдь не в стиле "бесчеловечной" физгеографии, или "противоестественной" экономгеографии, или хотя бы их обеих, вместе взятых.
        <...>
        Некоторые из этих вузов отводят на это весьма большое число часов (до 200 и более на одну
страну), приглашают географов и "физических", и "экономических", но ни от тех, ни от других не получают того, что им нужно, и остаются определенно неудовлетворенными¹⁰.
        Для всестороннего ознакомления с другими странами у нас нет ни лекторов, ни литераторов, ни самой литературы.
        Когда человек интересуется какой-либо страной строго практически, с тем чтобы ехать туда на работу в качестве переводчика, торгового или дипломатического представителя, корреспондента и т.д., у него появляется интерес к данной стране, что называется интегральный; он интересуется всем, что относится к этой именно стране, будь то природа, или хозяйство, или быт, или культура. Но он интересуется реками, или климатом, или рельефом Соединенных Штатов только потому, что это элементы природы интересующей его страны, влияющие определенным образом на ее хозяйство и жизнь, интересуется ими как элементами страноведения, отнюдь не собираясь стать ни гидрографом, ни климатологом, ни геоморфологом. Но ведь для физико-географа, читающего студентам этих вузов географию США, Миссисипи есть только одна из рек, равно как и Аппалачи есть только одна из горных систем на поверхности земного шара. Так же обстоит дело и с интересом к отраслям сельского хозяйства и транспорта, к городам и промышленным объектам.
        Для специалиста экономико-географа машиностроение США будет интересно прежде всего с точки зрения закономерностей его размещения; экономико-географ хотел бы проверить на нем как на определенном частном случае ту или иную теорию о размещении промышленности, скажем теорию Вебера, точно так же как геоморфолог будет интересоваться долиной той или иной реки США с точки зрения проверки теории Девиса. Человеку же, изучающему США с практической целью, важно не установление такого рода частных закономерностей, а важна конкретика во всех ее опосредствованиях; и каждый объект порядка физического или экономического нужен ему и интересен отнюдь не в качестве частного случая для проверки теорий тех или иных специальных физико-географических или экономико-географических дисциплин, а сам по себе во всей его конкретности и влиянии на жизнь и хозяйство человека. Точка зрения и "пафос" у аудитории и лектора не совпадают. Аудитории нужен не физико-географ и не экономико-географ, а страновед, специалист по той именно стране, которая интересует данную аудиторию; и это тем более, что у аудитории-то как раз максимальный интерес - и не только субъективный интерес, а и объективная потребность - имеется к тому, чего ей, в виде общего правила, не могут дать одинаково ни физико-географы, ни экономико-географы, - интерес к данной стране в целом, и прежде всего интерес к человеку, а человек-то, как мы уже видели, и теми и другими забыт.

* * *

        Над выходом из положения уже теперь приходится задумываться и физико-географам, и экономико-географам. При этом, как вполне естественно было и ожидать, выходы у тех и у других намечаются разные.
        Некоторые из физико-географов полагают, что природу страны или района можно рассматривать по крупным комплексам; один, скажем, комплекс "недровый", включающий геологическое строение и рельеф с полезными ископаемыми, а также и гидрографию с гидроэнергоресурсами, а другой комплекс "поверхностный", включающий климат с почвами, растительным покровом и животным миром. На физико-географическое рассмотрение того и другого из этих комплексов, которое физико-географу по его "трудовым навыкам" сделать нетрудно, он наращивает справку о хозяйственном использовании природных ресурсов данного комплекса, и - "дело в шляпе"! Комплекс природы и хозяйства достигнут¹¹. И потребность в страноведении будет удовлетворена, а кстати, и экономико-географы будут исключены как лишние люди, "выморожены", так сказать, из среды географов.
        Экономико-географы планируют дело иначе. Они полагают, что если в своих схемах характеристики страны или района они отведут вначале одну главу природным условиям и природным ресурсам, то этим "долг природе" с их стороны будет уже уплачен. И опять-таки оба зайца будут убиты одним выстрелом: и комплексное описание страны будет изготовлено, и ненужными окажутся физико-географы.
        О выдумке физико-географов, хотя они и выдают эту свою выдумку за "последнее откровение", надо прежде всего сказать, что в ней нет ровно ничего нового. Она целиком списана с заголовков, которыми пестреют сводные страноведческие описания иностранных авторов -немецких, американских, французских¹². Товар, как видите, не нов, но еще хуже то, что он и не гож в дело.
        Ну пусть горнодобывающая промышленность и гидроэнергостанции будут "пристроены" в качестве функции ресурсов недровых и гидроэнергетических, сельское и лесное хозяйство - в качестве функции ресурсов климатических и почвенных и, наконец, рыболовство сможет найти себе место в разделе морей, рек и озер. Но ведь это только сырьевые отрасли. А что прикажете делать с промышленностью обрабатывающей, по какому из природных комплексов вы запишете, скажем, промышленность автомобильную, пользующуюся сырьем самого разнообразного происхождения? Еще гораздо хуже обстоит дело в этом отношении с транспортом, с торговлей внутренней и внешней. А куда вы отнесете общую характеристику хозяйства страны или района? И наконец, что вы будете делать с населением и населенными пунктами? О вывозе капиталов, платежном балансе и финансах я уже и не говорю.
        Достаточно поставить эти вопросы, чтобы совершенно наглядно показать, что хозяйство страны или района во всей его сложности и во всем его разнообразии разнести по каким бы то ни было "комплексам" природных условии и природных ресурсов невозможно¹³. И невозможно это по той простой причине, что хозяйство отнюдь не сводится и не может быть сведено к одному лишь его материальному субстрату, к получаемым из природы ресурсам материи и энергии. Думать так было бы своего рода "идолопоклонством".
        Если эта выдумка в каком-нибудь отношении и может быть интересна, так разве только для характеристики уровня общественно-научной подготовки у некоторых высоких специалистов физической географии¹⁴.
        С практической же точки зрения для удовлетворения имеющихся и охарактеризованных нами выше запросов на страноведение эта выдумка не дает уже ровно ничего, так как в центре этих интересов стоят, как мы видели, не только природа и хозяйство, но также быт, культура, политика и даже "дух народа", т.е. все такие элементы, которые ни к каким естественным комплексам сведены быть не могут.
        Что касается второй выдумки - экономико-географической, то она гораздо ближе к делу, и это по той прежде всего причине, что экономико-географы более "человечны", а потому и ближе к интересам страноведческим, как интересам прежде всего и больше всего "человеческим".
        Из экономико-географа получить страноведа, надо полагать, проще и легче, чем из физико-географа; однако к тому моменту, как он станет страноведом, т.е. подведет под себя необходимый для страноведа "природный фундамент" и обзаведется "антресолями" и "балкончиками", т.е. культурой, бытом, этнографией, и станет настоящим знатоком данной страны, он уже в значительной мере рискует перестать быть экономико-географом.
        И это по той простой причине, что интегральный интерес к определенной стране вытеснит у него специальный интерес к географическому размещению производства.
        Реакционная сторона этих утопий - физико-географической и экономико-географической - заключается в расчете на "вымораживание" своего "визави".
        Допустим, что физико-географическая утопия осуществилась и описания стран и районов стали делаться по ее рецепту. Что отсюда получится?
        В силу явной недостаточности и неудовлетворительности тех "прирезок" на тему "хозяйственного использования ландшафта", которые, согласно этой утопии, будут физико-географами даваться взамен экономико-географической части описания, неизбежно начнут появляться на свет из-под пера узких отраслевиков экономистов или статистиков описания отдельных отраслей хозяйства, от каковых описаний уже ни малейшей комплексности ожидать не приходится.
        То же самое - vice versa - неизбежно произошло бы и в случае осуществления утопии экономико-географической: физико-географическая пустота стала бы заполняться очерками по отдельным элементам природы, выходящими из-под пера узких специалистов - геоморфологов, климатологов, гидрологов, от которых требовать увязки между элементами и не полагается.
        Отсюда ясно, что правильного выхода из положения ни та, ни другая из этих утопий не дает.
        В попытках заполнения пропасти, образовавшейся между географией физической и географией экономической, намечается еще и третья линия - линия на их сближение и даже сращение в виде так называемой "общей географии".
        Суть географии сторонники этого решения вопроса видят в познании природы и человека в их глубоких связях и взаимодействиях. Настаивая на необходимости включения человека в "географический синтез", они аргументируют это не только тем, что иначе природа получается "бесчеловечной", т.е. такой, какой бывает только первобытная природа, но также и тем, что изучение развития человеческой жизни под влиянием природной среды и, с другой стороны, изучение изменений, произведенных человеком в первобытных условиях природы, являются одним из самых необходимых и тонких критериев для понимания строя и жизни каждой данной местности (страны, района).
        Сторонники "общей географии" считают, что в этой "общей географии" они будут кроме природной среды (но в тесной связи с нею) изучать также и результаты прямого и опосредствованного влияния природы на человека и те неизгладимые черты в природе, которые произведены в ней рукой человека.
        По нашему мнению, такая "общая география" - если бы она даже так или иначе осуществилась - никак не ликвидирует самостоятельного существования ни географии физической, ни географии экономической. Ибо и у той и у другой имеется своя собственная внутренняя закономерность.
        Природа на земле была до человека и без человека; и в настоящее время, как ни увеличилась роль человека в качестве "геоагента", однако на громадных ареалах земной поверхности человека или нет совсем, или роль его близка к нулю. Да и там, где роль человека в переделке природного окружения даже наиболее значительна, она все же не может собою заслонить закономерности физических процессов, остающихся основными.
        С другой стороны, необходимо отдать себе отчет и в том, что экономическая география - география не только в силу того, что хозяйство строится на земле в определенном, природном окружении и потому на пространственные различия в хозяйстве крупное влияние оказывают пространственные различия в природном окружении. Экономическая география является географией также и потому, что каждый исторически данный "рисунок" размещения хозяйства имеет внутренние ему присущие закономерности, состоящие в определенном пространственном соотношении, сочетании и взаимодействии элементов самого хозяйства... При этом эти "узоры" хозяйственной географии любой страны или района вырисовываются на фоне не только определенного природного окружения, но и предшествующей хозяйственной географии, и этот второй фон во многих и многих случаях - особенно в странах и районах уже старых - нередко оказывается для понимания современной хозяйственной географии не менее важен, чем фон чисто природный.
        Ограничивать исследование географии хозяйства причинами одного лишь природного порядка не остроумно уже потому, что сначала необходимо найти причины данной географии хозяйства и только тогда будет видно, какой они природы...
        При всей сравнительной близости сторонников "общей географии" к позиции, нами защищаемой, нельзя не отметить важного различия. А именно, "общая география" в представлении ее сторонников должна быть наукой, которая должна заменить собою и физическую и экономическую географию, тогда как выдвигаемое нами страноведение, не претендуя на роль особой науки, должно быть лишь организационной формой объединения разносторонних знаний о той или иной определенной стране¹⁵.
        Страноведческие описания стран и районов могут создаваться не путем рудиментарных, искалеченных и уродливых "наращений" и не путем "общей географии", а путем создания наряду с физико- и экономико-географической специальностями, которые должны остаться и продолжать развиваться каждая по своей линии, еще третьей особой специальности - страноведческой, имеющей своей задачей восстановить на новых началах синтетическое изучение стран и районов, охватывающее и природу и человека во всем их сложном взаимодействии.
        Такова суть нашего предложения.
        Чтобы сделать его еще более четким и ясным, остается только отмежеваться еще с одной стороны, а именно со стороны старого, блаженной памяти страноведения, о котором шла речь в начале статьи. Общего с ним у нас только одно название, и ничего более. Синтез до и без анализа и синтез после и на основе анализа - это две совершенно разные вещи.
        "Мышление состоит столько же в разложении предметов сознаний на их элементы, сколько в объединений Связанных друг с другом элементов в некоторое единство. Без анализа нет синтеза"¹⁶.
        Частные географические дисциплины, аналитическим путем рассматривающие отдельные элементы природы или отдельные отрасли хозяйства в их пространственном размещении, соотношении, сочетании и взаимодействии, совершенно необходимы для научного страноведческого синтеза уже потому, что они обогащают наше познание новыми и новыми сторонами природы и хозяйства, новыми и новыми признаками и частными закономерностями, без учета которых от всего этого познания остались бы одни лишь непосредственные, личные, преимущественно зрительные впечатления и представления...
        Зачеркнуть все предыдущее развитие географии, шедшее путем дифференциации, было бы так же невозможно, как вложить уже родившийся плод обратно в чрево.
        Таким образом, возврат к старому страноведению нельзя было бы квалифицировать иначе как реакционной утопией.
        Наше предложение в том виде, как мы его формулируем, вполне отвечает той общей концепции развития науки, которую дал покойный президент нашей Академии наук академик В.Л. Комаров в своей речи на юбилейной сессии в 1945 г., завершив обзор истории Академии наук такими словами: "Сопоставив современный, третий период в истории Академии наук с предыдущими, можно видеть, что наиболее характерная черта научного творчества в наше время - это уже не энциклопедизм XVIII в. и не дифференциация, как в XIX в., а комплексная разработка научных проблем".

* * *

        Из всего предыдущего изложения, и особенно из того, что было сказано о состоянии географии у нас в настоящее время, совершенно ясно, что, прежде чем получить настоящие страноведческие описания и для того, чтобы их получить, надо еще получить самих страноведов как специалистов по данной стране или комплексу стран¹⁷.
        Такие специалисты могут и должны подготовляться на базе общего географического образования на тех же географических факультетах, на которых готовятся физико-географы и экономико-географы.
        Что для этого надо?
        Как составить учебный план страноведческого отделения?
        Из общих факультетских дисциплин, не считая общеуниверситетских, сюда должны войти: общее землеведение, общий курс картографии, курсы физической и экономической географии; кроме того, страноведы должны получить ряд дисциплин физико-географических, таких, как геоморфология и климатология, и ряд дисциплин экономико-географических или близких к ним, как статистика общая и хозяйственная, история общая и история хозяйственная, география сельского хозяйства, промышленности и транспорта. Сверх всего этого специально для страноведов должны быть поставлены новые для географических факультетов дисциплины, касающиеся прежде всего населения, а именно этнография (или народоведение), статистика и география населения, а также география историческая и политическая и, наконец, на старших курсах, где уже начинается специализация, должен читаться ряд развернутых курсов по географии (физической, экономической, районной), а также по истории, государственному строю, культуре и т.д. соответствующей страны или цикла стран, на которых специализируется данная группа студентов страноведческого отделения.
        Само собою разумеется, что совершенно необходимым условием для зачисления студентов на страноведческое отделение должно быть знание языка соответствующей страны, позволяющее свободно, без словаря, читать литературу. Для страноведов еще в гораздо большей степени, чем для физико- и экономико-географов, необходимо широкое развитие, начитанность в литературе философской, политической, исторической, экономической и, кроме всего этого, еще некоторый литературный талант.
        В число стран, подлежащих у нас в настоящее время углубленному страноведческому изучению, в первую очередь следует включить страны, наиболее для нас важные, скажем Соединенные Штаты Америки, комплекс славянских стран (Польша, Чехословакия, Болгария и др.), комплекс стран Ближнего и Среднего Востока (Турция, Иран, Ирак, Афганистан), комплекс стран Дальнего Востока (Китай, Япония) и Южной Азии (Индия и Индонезия)¹⁸.
        По каждой из этих стран или комплексов стран должна быть организована особая, специально оборудованная кафедра.
        Целевой установкой таким образом сконструированного страноведческого отделения университетских геофаков должна быть подготовка специалистов для преподавания курсов страноведения в ряде нуждающихся в таких курсах вузов и затем для создания страноведческой литературы, начиная от солидных монографий и кончая журнальными статьями и популярными брошюрами.
        До тех пор пока с университетских геофаков не снята обязанность поставлять наряду с геофаками пединститутов также и преподавателей географии для средней школы, эта функция тоже должна быть возложена на страноведческое отделение, ибо более широкая страноведческая подготовка для учителя средней школы, конечно, ценнее, чем специально физико-географическая или экономико-географическая. Соответственно этому такие дисциплины, как педагогика и методика школьной географии, должны будут читаться на геофаках только для студентов страноведческого отделения.
        С организацией страноведческого отделения оба старых отделения университетских геофаков - и физико-географическое, и экономико-географическое - получат возможность "рассесться" несколько шире и свободнее, углубивши каждая свою специализацию, в чем они обе испытывают большую и вполне законную нужду.
        В частности, экономико-географы, без всякого сомнения, весьма и весьма нуждаются в усилении их общей экономической подготовки.
        Конкретно дело может идти о более глубокой (конечно, не цитатно-талмудической) проработке теории политэкономии, а также о знакомстве с конкретной экономической политикой капиталистических стран и с планированием хозяйства СССР. Кроме того, нуждается в усилении подготовка экономико-географов к полевой экспедиционной работе, к работе над статистическими и картографическими материалами.
        Точно так же и физико-географам было бы очень полезно усилить свою подготовку в области как специальных (геоморфологических, гидрографических, почвенных и др.), так и особенно комплексных полевых исследований.
        Таким образом, предлагаемое решение вопроса не только не сопровождается ущемлением какой-либо из уже сложившихся географических специальностей - физико-географической или экономико-географической, а, наоборот, открывает простор для дальнейшего развития и углубления той и другой.
        Это, однако, ни в малейшей мере не означает ни узкой специализации по отдельным элементам природы и отдельным отраслям хозяйства, ни взаимной отчужденности между географией физической и географией экономической.
        Каждая из них должна в первую очередь заботиться о связи явлений между своими частными дисциплинами и в то же время выявлять и изучать связи и взаимодействия между природой и хозяйством.
        Учение о ландшафте в физической географии и учение об экономическом районе в экономической географии должны быть выдвинуты на первый план.
        Такое направление работы внутри физической географии и внутри экономической географии должно в высокой степени облегчить развитие и страноведения, должно заложить его основы, его прочный фундамент.
        Со своей стороны развитие новой страноведческой специальности, специальности комплексной в пределах определенной территории, несомненно помогло бы развитию комплексных сначала интересов, а затем и построений среди и физико-географов, и экономико-географов.
        Страноведение выдвигается нами не взамен физической или экономической географии, а в дополнение к ним.

* * *

        Теперь остается выяснить самый важный вопрос: какие основания имеются к тому, что в порядке предлагаемого нами страноведения удастся достигнуть того, чего не удавалось до сих пор достигнуть ни от физической, ни от экономической географии?
        Главное, что здесь надо учесть,- это специализация, а значит, и концентрация усилий на определенной стране. Эта специализация позволит ознакомиться со страной несравненно полнее и разностороннее, позволит включить в аккорд с прежними двумя нотами - природой и хозяйством - еще ноты истории и политики, населения, быта и культуры. Включение этих недостававших прежде элементов сделает изучаемый комплекс хотя и более сложным, но зато несравненно более полным, жизненным и понятным.

* * *

        Включение в поле зрения недостающих элементов страноведческого комплекса может произойти, конечно, далеко не сразу, а лишь весьма и весьма постепенно.
        Первой задачей будет, несомненно, установление связей внутри каждого из уже имеющихся элементов, т.е. внутри природы и хозяйства. Эта часть работы должна быть проделана физико- и экономико-географами. Затем идет более тонкая и сложная задача установления связей между природной обстановкой и хозяйством, связей двусторонних, идущих и от природы к хозяйству, и от хозяйства к природе. В прямом направлении помощь страноведам должны оказать преимущественно экономико-географы, в обратном - физико-географы.
        В лице страноведческой специальности в том виде, как мы ее себе представляем, географический факультет получил бы постоянных ex officio - "радетелей" об увязке природы и хозяйства, а кроме того, истории, культуры и политики в один, по возможности более цельный, логически связанный комплекс.
        А в этой увязке вся суть дела.
        Нельзя же ведь забывать, что настоящим объектом страноведческой работы является страна или район; что же касается отдельных элементов природы и отдельных отраслей хозяйства, то это лишь частности, отдельные элементы, создающие общую картину только в своей совокупности.
        Сложившиеся на изучении этих отдельных категорий частные, "отраслевые" географические дисциплины - геоморфология, климатология, гидрография или география сельского хозяйства, география промышленности, география транспорта - имеют своей задачей выявление и установление частных закономерностей, каждая в своей области. Они необходимы, но они недостаточны. Беда заключается не в их существовании, а в слабости обобщающих дисциплин...
        В этих условиях средство обращается в самоцель. К чему это приводит на практике, можно видеть на результатах преподавания. Студенты геофаков даже на государственных экзаменах могут что-либо сказать только по отдельным признакам страны или района, но отнюдь не о стране или о районе в целом. Получает билет с названием страны или района и с пояснением в скобках "общая характеристика" и вместо этой общей характеристики начинает перечислять отдельные признаки. Предложите студенту составить хотя бы несколько предложений с названием данной страны или района в качестве подлежащего, и вы поставите его в крайне затруднительное положение...
        Между тем совершенно ясно, что хотя между частными, "отраслевыми" дисциплинами фактический материал развёрстывается по категориям (реки к рекам, горы к горам и т.д.), но функциональные связи существуют не между объектами одной категории, а между объектами разных категорий, сосуществующими в пространстве; не между Огайо и Камой и не между Аппалачами и Уралом, а скорее между Огайо и Аппалачами, с одной стороны, Камой и Уралом, с другой стороны. Наводнение на Миссисипи отзывается не на Амуре, а на окружении самой Миссисипи, на жизни и хозяйстве живущего по берегам Миссисипи населения.
        Правда, представители частных географических дисциплин всегда охотно и даже не без пафоса заверяют, что они занимаются своей областью явлений, скажем геоморфологией, "на широкой географической базе", но при проверке на деле эти заверения не подтверждаются. В диссертации на тему о геоморфологии Балкарии и в прениях на защите вы ни слова не услышите по вопросу о связях рельефа Балкарии с другими элементами ее ландшафта, а все внимание сосредоточивается целиком и полностью на вопросах общей геоморфологии - о роли тектоники в образовании форм рельефа, о путях образования каров и т.д. - с примерами из всех частей света, так что Балкария фигурирует в диссертации не более как в роли "подопытного кролика"...
        Проблема комплексирования, увязки разных наук возникает по отношению не только географических объектов - стран, районов, городов, но и по отношению многих других объектов и в области техники, и в области медицины. Всем известен лозунг "лечить больного, но не болезнь"; что может быть резоннее этого лозунга? Директива эта настолько же важна, насколько и трудна к исполнению. Органы одного и того же индивидуума связаны между собою теснейшим, поистине "органическим" образом, но врачи специализируются не по индивидуумам, а по органам. Для увязки в трудных случаях практикуются консилиумы, у "высочайших особ" бывают лейб-медики. Если же исключить эти особые случаи, то в чем, спрашивается, реальные гарантии, обеспечивающие проведение на практике этой теоретически бесспорной директивы? Практически говоря, ни в чем. Где найдешь врача, который имел бы практическую возможность углубляться во всестороннее изучение больного? Да и помимо этого нужно время для изучения, которое далеко не всегда дается течением болезни. И наконец, при соблюдении всех этих почти невыполнимых условий нужно еще одно - чтобы врач по своей научной квалификации стоял очень и очень высоко. За всю свою жизнь мне посчастливилось встретить только одного такого врача.
        Чувствую, что мне могут задать вопрос, зачем я обо всем этом говорю. По-видимому, этот пример говорит не за, а против моего предложения. Но это только "по-видимому", пока не вдумаешься. На самом же деле важность увязки самых разносторонних знаний относительно каждой данной страны этим примером уясняется как нельзя более наглядно. Трудности на путях увязки имеются и в том и в другом случае. Но степень этих трудностей разная. В медицине осуществить такую увязку до конца прямо-таки невозможно хотя бы уже потому, что врачей меньше, чем больных; географов же гораздо больше, чем стран. И всестороннее знание страны, скажем, такой, как США, конечно, дело очень важное. Да и времени для этого дается несравненно больше...
        Из новых элементов учебного плана, включаемых в него, кроме географии физической, экономической и районной в первую голову должны быть привлечены история и политика, затем география населения и, наконец, быт и культура.
        Весь этот процесс создания страноведов растянется на ряд лет. Будущим учителям, прежде чем начать учить других, придется самим учиться и друг у друга (физико-географам у экономико-географов и обратно), и затем каждому самостоятельно уже за пределами усвоенных элементов комплекса.
        Быстрота и успешность продвижения на этом пути будут зависеть прежде всего от того, в какой степени эти стороны жизни данной страны изучены и освещены в литературе. Особенное сомнение вызывают здесь, конечно, культура и быт. Нельзя сказать, чтобы по этим вопросам мало писалось, но, к сожалению, подавляющее большинство посвященных этим вопросам книг представляет собою не более как сырой материал, к тому же весьма случайный и субъективный.
        Тем важнее собрать возможно полнее всю имеющуюся по этим вопросам литературу.
        В процессе освоения географами новых для них элементов страноведческого комплекса должна происходить и "географизация" этих элементов, поскольку, конечно, они этой географизации могут поддаваться по самой сути дела.
        Именно здесь-то и зарыта собака.
        Брать придется все, что характерно для данной страны, уже потому, что это практически важно.
        А насколько этот материал будет поддаваться географизации, это будет видно в дальнейшем, в процессе его "переваривания". On s'engage d'abord, et puis on voit, как говорил Наполеон. Априорно по этому вопросу философствовать едва ли стоит. Надо заранее быть готовым к тому, что на этом пути придется заходить далеко за рамки географии в ее современном понимании. Можно только сказать, что разные элементы страноведческого комплекса будут поддаваться "географизации" в разной степени в зависимости прежде всего от того, насколько они сами по своей "природе" географичны, т.е. пространственно выражены и связаны с региональными факторами.
        Успехи общегеографического синтеза, особенно на первых порах, будут больше всего зависеть от успехов синтеза в области частных географических дисциплин, внутри географии физической и внутри географии экономической.
        В какой именно части и насколько удастся превратить страноведческий комплекс в синтез, это есть вопрос факта. Здесь, несомненно, понадобится помощь географам со стороны историков, этнографов, экономистов, литературоведов и других специалистов. Бояться "варягов", отгораживаться от них было бы совершенно неразумно¹⁹. И это тем более, что в нашем представлении дело идет пока что вовсе не о создании какой-то новой научной системы универсального страноведения, а всего лишь о том, чтобы организационно подобрать к одному месту всю работу по всестороннему изучению ряда особенно нам нужных и особо для нас важных стран и подготовить по каждой из них настоящих полноценных знатоков - американоведов, китаеведов, славяноведов и т.д. По мере расширения числа элементов страноведческого комплекса и привлечения новых, выходящих за рамки современной географии может быть поставлен вопрос о преобразовании соответствующих страноведческих кафедр в институты американоведения, китаеведения, славяноведения и т.д.
        Главным делом страноведов новой формации, т.е. американоведов, китаеведов, славяноведов и т.д., должно быть на первых порах усвоение, "претворение" и литературное оформление всех уже имеющихся материалов по соответствующей стране, но им придется также заниматься чисто исследовательской работой в поле или работой по первоисточникам для заполнения важных пробелов в имеющейся литературе. Таким образом, страноведы в общей географической "мастерской" будут играть роль не только сборного или аппретурного цеха, подвергающего дальнейшей обработке продукцию физико-географов, экономико-географов, а также этнографов, демографов, но также и исследователей по ряду новых вопросов, интересных со страноведческой точки зрения.
        Главная методическая забота при конструировании новой для нас специальности - страноведения - будет заключаться в отборе фактического материала и в увязке элементов комплекса между собой.
        Эти две задачи - отбор материала и увязка его между собою - это задачи, стоящие у колыбели каждой новой отрасли знания, и о них необходимо сказать здесь же хотя бы вкратце. Набор всевозможных сведений, никак не связанных между собою, можно найти в разного рода справочных изданиях, между прочим в военно-географических или военно-статистических обзорах. Такого рода обзоры составляются обыкновенно в строго бюрократическом порядке, по твердой, окостеневшей программе, причем творец "программы" не считает даже нужным пояснить, зачем ему нужны те или иные запрашиваемые им сведения, а подчиненные чиновники, эти сведения собирающие, не смеют даже об этом спросить, да и самого вопроса такого у них обыкновенно не возникает. Что касается разнообразия включаемых в такие обзоры сведений, то в этом отношении идти дальше некуда, тут можно найти решительно все - от состояния бань и прачечных и до "состояния умов" в отношении нравственном, религиозном и политическом. Но какой-либо увязки между теми и другими "состояниями" искать было бы тщетно, ибо как раз для увязки-то в программе и не отводится никакого места и никакой "графы", а сведения собираются с такой поспешностью, что в одной графе не успевают еще чернила высохнуть, как заполняется уже другая. Надо ли говорить о том, что задуманное нами страноведение ничего общего не имеет и не должно иметь с такого рода справками и обзорами. Это был бы тяжелый кошмар, если бы наше предложение было так понято и если бы оно привело на практике к такого рода результатам.
        Суть нашего предложения заключается в создании отнюдь не такого рода механических смесей, а характеристик, содержащих в себе логическое сочетание важнейших отличительных черт каждой страны, возможно более тесной увязки их черт между собой.

        Эти черты отбираются из разных областей - природы, истории, хозяйства, культуры, политики - и связываются между собой в единый целый образ. Эти подлежащие отбору черты должны удовлетворять таким условиям:
        а) быть своеобразными, отличающими данную страну от других стран;
        б) быть существенными, важными для понимания страны;
        в) кроме того, очень важно, чтобы эти отобранные для страноведческой работы черты разного порядка могли быть возможно теснее увязаны между собой, чтобы во всяком случае в работе было показано их взаимодействие между собой.
        Отсюда ясно, что отбор и увязка тесно связаны между собой. Отсюда же ясно, что страноведение, в нашем его понимании, отнюдь не должно при всей широте его охвата обращаться в справочную энциклопедию, в собрание всяких мелких специальных сведений, каждое из которых представляется имеющим самостоятельную ценность, как таковое. Равным образом перед страноведом отнюдь не ставится задача заменить собою в своей единственной персоне всех специалистов, работающих над фактическим материалом данной страны.
        Поясним нашу мысль на конкретном примере. Возьмем тему о внешней торговле США в страноведческом комплексе. Одной голой статистики, какой отделывались в этих случаях экономико-географы отраслево-статистического направления, конечно, совсем недостаточно. Это - мертвечина. Недостаточны и картосхемы с направлением внешних связей. Страновед должен знать и понимать внешнюю торговлю США в процессе ее развития, с анализом структуры ввоза и вывоза США в целом и в связях с главнейшими контрагентами, должен знать и понимать связь всех особенностей внешней торговли США с особенностями их экономики, состава и размещения их природных ресурсов, с особенностями их географического положения, должен знать и понимать в основных чертах ход развития таможенной политики США и связь этой политики с развитием экономики США, с политическими позициями отдельных классов и партий, с международными отношениями и международной политикой США. Все это необходимо по существу дела во исполнение завета об изучении вещей и явлений по возможности во всех опосредствованиях. Но страноведу нет необходимости вдаваться во все тонкости, относящиеся к внешней торговле США: детали законодательных актов и торговых договоров, юридической процедуры, форм организации и способов финансирования внешней торговли и т.д. и т.д.
        Если ты в страноведческой работе говоришь о климате того или иного района, изволь дать не только средние показатели, но и ход погоды и, кроме того, дать все факторы, на климат влияющие, а также следствия, из особенностей климата вытекающие, - и для сельского хозяйства (для отдельных культур и видов скота, для календарного распорядка работ, для сочетания отраслей в производственный тип хозяйства), а также и для других отраслей хозяйства и вообще для жизни человека (вплоть до влияния на тип жилья и на характер спорта и т.д.).
        Если говоришь в страноведческой работе о сельском хозяйстве, не ограничивайся перечнем культур и видов скота, а покажи, как отдельные элементы складываются и слаживаются в определенный производственный тип, как сельское хозяйство данного района обусловлено различными факторами: и природными, и транспортно-рыночными, и общественно-историческими и т.д.; как происходит передвижка сельскохозяйственной продукции и внутри исследуемой территории, и во внешних ее связях; покажи быт людей, занятых в сельском хозяйстве²⁰, покажи производственную увязку сельского хозяйства и с транспортом, и с промышленностью. Покажи, наконец, как влияет сельское хозяйство этого типа на почвенно-растительный покров района.
        И так по всей линии...
        Это потребует очень большой работы, с одной стороны, по изучению старых мастеров этого дела, а с другой стороны, по обогащению старых приемов этого мастерства марксистско-ленинской методологией.
        Необходимо напомнить, что среди громадного наследства, оставленного нам основоположниками марксизма, имеется немало примеров мастерской характеристики разных стран и народов. Особенно много материала по этой части имеется в исторических работах Маркса и Энгельса, но немало ценных фрагментов разбросано и в их многолетней переписке между собой и с прочими лицами. Соответственно преимущественному интересу авторов эти характеристики имеют в большинстве случаев политическое содержание, но они всегда интересны именно со страноведческой точки зрения, во-первых, тем, что никогда не ограничиваются общими местами, а всегда выявляют специфику данной страны и народа, а во-вторых, тем, что эту их политическую специфику они не только выявляют и констатируют, но и объясняют, привлекая к объяснению особенности и природы, и положения, и исторического развития, и экономики, и соотношения классов, и государственного
строя.
        Работа по созданию и выращиванию новой страноведческой специальности предстоит немалая.
        Необходимой предпосылкой является оборудование в виде подбора по каждой включаемой в поле исследования стране известного, довольно широкого минимума источников - текстовых, статистических, картографических.
        Чрезвычайно важно, чтобы вся минимально необходимая для широкого страноведческого изучения данной страны литература была собрана в одно место. На основании личного опыта работы по США в течение нескольких лет могу сказать, что американской литературы разными учреждениями Москвы у нас выписывалось и выписывается не только не мало, но даже прямо-таки очень много. Но эта литература разбросана среди массы самых различных библиотек, при этом какой-либо системы в подборе этой литературы по библиотекам никак нельзя заметить. Поэтому, прежде чем начать работу
по изучению США, необходимо еще проделать очень большую работу по изучению самих библиотек. Многие книги на дом не выдаются, и в том случае, когда надо работать сразу по ряду источников, разбросанных в разных библиотеках, оказываешься в исключительно затруднительном положении. Подбор к одному месту основных источников в числе 500 - 1000 названий является первой предпосылкой для постановки серьезной работы по страноведению.
        При всей элементарности этой истины умолчать о ней никак нельзя.
        Необходимы также длительные командировки в изучаемую страну, а по отношению к дружественным нам странам - и обмен работниками.
        Работу общеобзорного порядка по географии физической или экономической целой страны - и работу неплохую - можно составить по источникам и без обязательного личного посещения страны. Для такого рода работы личные наблюдения и впечатления, всегда способствующие живости и образности изложения, тоже, конечно, чрезвычайно желательны, но необязательны.
        Другое дело работа типа комплексного, страноведческого, включающая в себя такие "деликатные" вещи, как быт и культура, самый "дух" страны и народа. Этого из одних только книг в достаточном виде никак не почерпнешь. Проработавши несколько лет по источникам, основательно по ним страну изучив и осмыслив и, может быть, даже написав "начерно" книгу о ней, ты обязательно должен лично эту страну посетить, повидать ее собственными глазами, поговорить с живыми людьми, для того чтобы проверить свои выводы, полученные из книжного изучения, чтобы восполнить пробелы этого изучения, разрешить ряд противоречий и недоумений²¹.
        Еще более необходимо личное посещение страны для работ, касающихся какого-либо одного малого района или тем более города, ибо их приходится давать в крупном масштабе, и здесь уже без личного посещения местности никак не обойдешься.
        Совершенно необходима - не только для выращивания новой страноведческой специальности, но и для подъема и оживления работы на всем географическом фронте - организация особого географического издательства²².
        Все крупные отрасли знания и практики имеют у нас свои специальные издательства - и история, и экономика, и право, и геология, и медицина, и техника, и военное дело. Одна только география остается в этом отношений не пристроенной и, так сказать, "неприкаянной". Возникающие отсюда неудобства ясны сами собой. Бродя по чужим издательствам, географу приходится разговаривать с чуждыми географии людьми, ничего в географии не понимающими и не болеющими душой за географию. Еще для учебников и для популярной географической литературы можно найти пристанище в Учпедгизе, Госполитиздате или "Молодой гвардии", но для работ чисто научных и "фундаментальных" в виде серий по капиталистическим странам или по районам СССР никакого пристанища нет. Отсутствие специального издательства - одно из крупнейших препятствий к развитию у нас географии; это препятствие должно быть устранено в первую же очередь.
        Работа по созданию новой специальности потребует немало сил и времени, но она совершенно необходима не только для указанных выше, хотя и важных, но сравнительно узких потребностей, но и для других, несравненно более широких и важных, можно сказать, существеннейших политических, экономических и культурных нужд нашей великой страны.
        Страноведческий "купол" над географией нужен прежде всего для самой географии, для ее развития и процветания у нас.
        Тогда как точные естественные науки во главе с физикой и химией, а также и математикой находят себе "выход" прежде всего в технике, география, так же как и история, главный выход имеет в том, что называется культурой; они необходимы для общего развития, они дают фактическую основу для выработки мировоззрения, в частности для выработки советского патриотизма. Но для того чтобы они могли выполнять эту общественно полезную функцию, достижения этих наук должны доводиться до всеобщего сведения в виде общедоступных литературных трудов. По линии географии такого рода сводки вполне естественно должны принимать страноведческую форму, так как у широкой публики, у всех, кроме лишь узких специалистов, интерес к странам носит не дифференцированный, а интегральный характер. С этой точки зрения специальные исследования частных географических наук порядка как физико-географического, так и экономико-географического являются лишь "лесами" для постройки законченного страноведческого здания. Только в виде страноведческих сводок, хорошо литературно оформленных, география приобретает общедоступную и общеинтересную форму, становится, так сказать, готовым для широкого рынка товаром. Только в этой форме география вполне в широком смысле слова утверждает свое право на существование, входит общепризнанным элементом в сокровищницу национальной культуры.
        Из героической борьбы с фашизмом Советский Союз вышел крупнейшей мировой силой, приобрел еще небывалый международный авторитет; наши внешние связи, очень важные и раньше, приобретают теперь еще несравненно большее значение.
        Знание - сила. Эта истина, правильная везде, сугубо правильна и в данном случае. Глубокое и всестороннее знакомство с важнейшими для нас странами выдвигается в качестве крупнейшей общегосударственной задачи, оно потребуется в очень широком виде и для самых разнообразных практических целей.
        Некоторые из этих практических целей были нами указаны выше, но далеко не все. Эти практические цели нельзя обслуживать каждую врозь. Необходимо уметь выносить общий множитель за скобку. И нельзя жать там, где не сеяли, и рассчитывать на самотек...
        Об организации в том или ином виде тех или иных учреждений для всестороннего изучения каждой из особо интересных нам стран позаботиться более чем своевременно.

        P.S. Настоящая статья была напечатана в сокращенном виде (по соображениям экономии места) в "Известиях ВГО" (1946, № 1) 10 лет тому назад.
        Что я хотел бы добавить к ней через десять лет?
        Прежде всего считаю необходимым отметить, что мои "друзья" не раз пробовали использовать эту статью с целью изобразить меня поклонником какой-то новой "общей географии", представляющей собою смешение и физической и экономической географии.
        И это несмотря на то, что в статье моей ясно сказано: "Страноведческие описания стран и районов могут создаваться не путем рудиментарных, искалеченных и уродливых "наращений" и не путем "общей географии", а путем создания наряду с физико- и экономико-географическими специальностями, которые должны остаться и продолжать развиваться каждая по своей линии, еще третьей особой специальности - страноведческой, имеющей своей задачей восстановить на новых началах синтетическое изучение стран и районов, охватывающих их природу и человека во всем их сложном взаимодействии". И хотя эту мысль я, очевидно предвидя возможности "дружеских проказ", повторял в своей статье раз шесть, это нисколько не помогло.
        Из соединения в одном переплете физической географии данной страны с ее экономической географией страноведческой работы еще не получится. Для полного всестороннего знания страны не хватает еще основательного знакомства с населением, общественно-политическими отношениями, культурой и, конечно, историей.
        По существу своего предложения о всемерном развитии страноведческих работ я никаких возражений не встретил. И это было более чем естественно, так как международное значение нашей страны все эти годы неизменно подымалось, а вместе с тем росла у нас и потребность во всестороннем страноведческом познании зарубежных стран. Практически, однако, для развития страноведения как в смысле страноведческих работ, так и в смысле подготовки страноведов у нас за это время сделано очень и очень мало.
        Действительно, задуманной еще в 1936 г. по решению президиума АН СССР "Большой географии СССР", порученной в дальнейшем Институту географии АН СССР, до сих пор так и нет. По зарубежным странам мы продолжаем довольствоваться переводами отдельных страноведческого содержания книг. И лишь недавно Географгиз приступил, как мне известно, к подготовке нескольких серий страноведческих книг.
        Что же касается подготовки страноведческих кадров, то на самом сильном из географических факультетов нашей страны - геофаке МГУ, несмотря на высказывание со стороны его руководства в пользу страноведения ("Вопросы географии", сб. 18, 1950, с. 8), до сих пор в этом направлении ничего не сделано.
        Из всего этого видно, что настоящая моя статья сохранила свою актуальность до настоящего времени.

Примечания

1. Статья впервые была опубликована в журнале "Известия ВГО" в 1946 г. (т. 78, № 1), в этой книге печатается с незначительными сокращениями.

2. [комментарий В.А. Анучина] Вторая половина XIX и первая половина XX в. характеризовались усиленной дифференциацией науки. География "разветвилась" на множество отраслей, что особенно сильно проявилось в ее естественных разделах. Поэтому стало трудно синтезировать результаты географических исследований и географы часто плохо понимали друг друга. Некоторые ученые пришли на этом основании к выводу о невозможности каких-либо интеграционных работ. Последним географом-синтетиком был объявлен А. Гумбольдт (1769-1859), который действительно был чрезвычайно разносторонним ученым и синтезировал все географические знания своего времени. Отсюда появилась "крылатая" фраза, сказанная А.А. Борзовым (1874-1939), жившим в период, когда дифференциация географии достигла своего апогея, о том, что "время Гумбольдтов прошло...".
        В действительности развитие науки опровергает правильность этой "крылатой" для своего времени фразы. Все сильнее дает себя чувствовать необходимость в географическом синтезе. Потребность в общегеографическом синтезе, потребность в общегеографических работах, обобщающих огромный эмпирический материал отраслевых исследований, проявляется в наши дни с нарастающей силой. На базе диалектического материализма в процесс познания внедряются новые методы и подходы (математизация, системный подход и т.д.). Географы, в том числе и прежде всего Н.Н. Баранский, создали концепцию единства географии, обеспечивающую интегральное развитие географии в теоретическом аспекте. Наука развивается в двуедином процессе дифференциации и интеграции, а преобладание интеграции или дифференциации - явление кратковременное, если рассматривать всю историю мировой науки. Поэтому "время Гумбольдтов" не прошло. Скорее можно применительно к нашему времени сказать, что "...время Гумбольдтов только начинается"!

3. Связь со смежными дисциплинами особенно важна при организации комплексных исследований территории. Колоссальное практическое значение комплексных экспедиций может считаться у нас в настоящее время общепризнанным и не требующим особых доказательств. Однако если спросить, где же у нас примеры вполне удачных экспедиций такого рода, то найти их окажется далеко не так-то легко. Гораздо легче было бы найти примеры обратного порядка. И если поставить вопрос о причинах неудовлетворительности результатов ряда таких экспедиций, то главной из причин окажется в большинстве случаев неумение со стороны узких специалистов комплексировать свою работу со смежниками"²³.

4. [комментарий В.А. Анучина] Государственное издательство Иностранной литературы, географической редакцией которого заведовал Н.Н. Баранский (1946- 1951 гг.), выпустило в свет несколько книг этой серии, в частности по всему Африканскому континенту (О. Бернар. Северная и Западная Африка. М., 1949 и Ф. Моретт. Экваториальная, Восточная и Южная Африка. М., 1951).
        Несомненно, что книги французской серии Géographie universelle могут быть названы лучшими образцами страноведения, получившего распространение в странах Западной Европы. Но социальные и экономические проблемы в них, как правило, замалчивались. В общем направлении серии чувствовалось влияние концепции географического детерминизма, хотя проявлялась она менее сильно, чем в аналогичных работах американских авторов.

5. Это были Д.Н. Анучин, А.И. Воейков, С.Г. Григорьев, П.П. и В.П. Семеновы-Тян-Шанские, Л.Д. Синицкий.

6. П.В. Гуревич. Содержание и методика построения лекций по экономической географии капиталистических стран. - "Уч. зап. Пед. ин-та им. Покровского", т. III, 1940.

7. Впрочем, на практике наблюдается, и не так уж редко, симбиоз одних с другими; чем этот симбиоз объясняется, сказать без специального исследования трудно; по-видимому, одинаковой беспринципностью и взаимным прощением старых грехов.

8. Небезынтересно отметить, что оба констатируемые греха нашей географии - чрезмерный разрыв между физической и экономической географией и забвение человека - теснейшим образом между собою связаны; ведь разрыв этот между географией физической и географией экономической происходит именно потому, что первая становится "бесчеловечной", а вторая "противоестественной"; если бы та и другая не забывали о человеке, у них была бы общая тема, которая их так или иначе сближала бы, не допуская чрезмерного отрыва.

9. Хорошей школой для каждого, кто хотел бы в этом убедиться, мог бы служить Южный Казахстан, где в ряде районов можно наблюдать живущими и хозяйствующими бок о бок друг с другом, но по-разному казахов и русских, узбеков и дунган, украинцев и корейцев.

10. Многие из преподавателей, взявшихся за ведение такого рода специальных курсов по той или иной стране, оказываются в большом затруднении из-за отсутствия и у них самих, и в имеющейся литературе достаточно детальных сведений.

11. Некоторые товарищи, сочетающие в себе "тоску по интегралу" с несколько излишним пристрастием к физической географии, придумали для сближения физической географии с экономической очень простое средство, идущее по линии этого же самого "рецепта", а именно предлагают определить физическую географию как науку о ландшафте, а экономическую географию как науку о хозяйственном использовании ландшафта²⁴. И там и здесь ландшафт, вот и сблизили!!!

12. Les "forêts et leur exploitation"; "les forces hydrauliques et leur mise en valeur"; "les richesses du sol et leur exploitation".

13. Опись различных природных ресурсов по рубрикам - запасы, ежегодная добыча, потребление на разные нужды, ввоз и вывоз - может быть практически очень полезна для эксплуатации этих ресурсов; такие описи природных ресурсов Японии с большой тщательностью производили по поручению правительства США разные американские специалисты в годы оккупации Японии.

14. В этом же отношении весьма поучительно и любопытно высказанное в одной высокоакадемической записке мнение о том, что открытый ее автором "закон интенсивности физико-географического процесса" позволяет по-новому обосновать и задачи, и положение географии среди других наук" и что "география в этом ее понимании имеет задачу изложения внешней (географической) оболочки земного шара... с точки зрения присущих ей: сложного целостного процесса, формирующего физико-географическую среду, процесса формирования хозяйства и взаимосвязей между ними, т.е. с точки зрения специальных (географических) связей, существующих во внешней (географической) оболочке земного шара". В одном бесхитростном учебнике, выпущенном лет 20 назад, та же самая по существу мысль была высказана много яснее и проще, а именно что наряду с тремя "оболочками", признававшимися раньше, - атмосферой, литосферой и гидросферой - надо добавить еще и четвертую - антропосферу...

15. [комментарий В.А. Анучина] Общая география не может (и не должна!) "заменять" собой физическую и экономическую географию. Такого рода утверждения глубоко ошибочны, и Н.Н. Баранский совершенно справедливо их критикует. Правильно и то, что страноведение не претендует на роль "особой науки" и формально объединяет в географическом аспекте разносторонние знания "о той или иной определенной стране". Но, конечно, страноведение далеко не только "организационная форма", а, как правильно далее пишет Н.Н. Баранский, это синтез разносторонних черт, показывающий специфику страны или района. "Эти черты собираются из разных областей - природы, истории, хозяйства, культуры, политики - и связываются между собой в единый целый образ". В страноведении объединяются результаты специальных исследований "частных географических наук порядка как физико-географического, так и экономико-географического...", которые "являются лишь "лесами" для постройки законченного страноведческого здания. Только в виде страноведческих сводок, хорошо литературно оформленных, география (курсив наш. - В.А.) приобретает общедоступную и общеинтересную форму...". "Только в этой форме география вполне в широком смысле слова утверждает свое право на существование, входит общепризнанным элементом в сокровищницу национальной культуры". Словом, весь смысл статьи о страноведении отчетливо говорит о том, что страноведение рассматривалось Н.Н. Баранским как география стран и районов. Но в то же время в ней есть некоторые противоречия, которые давали противникам Н.Н. Баранского повод говорить о том, что страноведение - это не география, а что-то далекое от науки, некая "организационная форма" или "купол" над географией и т.д. К сожалению, эти антигеографические и по сути дела направленные против Баранского высказывания, использовавшие некоторую противоречивость формулировок самого Баранского, встречались не только в "левацких" публикациях...

16. К. Маркс, Ф. Энгельс. Собр. соч., т. 20, с. 41.

17. [комментарий В.А. Анучина] В настоящее время функционирует несколько страноведческих по своим задачам институтов (Институт Америки, Институт Африки, Институт Дальнего Востока, Институт экономики мировой соц. системы, но, к сожалению, в них работает сравнительно мало географов.

18. [комментарий В.А. Анучина] Эта идея Н.Н. Баранского полностью воплощена в жизнь. По всем перечисленным странам созданы специальные научно-исследовательские институты. Создан также Институт Африки.

19. Здесь надо заботиться только о том, чтобы это были историки, этнографы, экономисты, литературоведы не "вообще", а хорошо знающие именно данную страну - ее историю, ее народы, ее экономику, ее литературу, ее культуру.

20. Ленин в свое время указывал, что нельзя исследовать сельское хозяйство, не обращая внимания на то, что ест крестьянин и его лошадь.

21. Существующая у нас географическая литература по зарубежным странам настоящего представления об этих странах, в виде общего правила, не дает, в них почти не освещаются особенности образа жизни, общественно-политических отношений, культуры и т.д. В результате получается такое положение, что вы можете перед поездкой за границу перечитать решительно все, что написано на русском языке про ту страну, в которую вы собираетесь поехать, и вам это мало поможет. При приезде на место вы сразу же убедитесь, что ваша неосведомленность об этой стране окажется почти такая же, как если бы вы ничего о ней не читали.

22. [комментарий В.А. Анучина] О необходимости специального географического издательства Н.Н. Баранский говорил и писал неоднократно до своей статьи о страноведении. Обращался он с письменными документами и в правительственные организации. В 1945 г. решение о создании географического издательства (Географгиза) было принято.
        Государственное издательство географической литературы, позднее вошедшее в издательство "Мысль", где на его основе созданы редакции географической литературы, выпустило в свет в 50-х и начале 60-х годов серию экономико-географических характеристик союзных республик и крупных экономических районов СССР (так называемая "синяя серия"). Позже издательство "Мысль" выпустило географическое описание "Советский Союз" в 22 томах (последний том "Общий обзор" вышел в свет в 1972 г.). Но, как уже отмечалось, эти издания при всем их положительном значении не заменяют задуманной Н.Н. Баранским "Большой географии СССР". Это еще предстоит создать советским географам.

23. [комментарий В.А. Анучина] Комплексных географических экспедиций было очень много. Крупномасштабными исследованиями экспедиций руководил Кузьма Иванович Иванов, заслуженно считающийся одним из основателей агрогеографии. Ученик и последователь Н.Н. Баранского, много работал по внедрению и конкретизации идей Николая Николаевича о практической значимости территориальных различий географической среды в области сельского хозяйства. В 1950-1951 гг. - в Восточно-Сибирской экспедиции, в 1952-1953 гг. - на юге Московской области, с 1954 г. - начальник сельскохозяйственной экспедиции географического факультета МГУ в Рязанской области. Позже, в 60-х годах, К.И. Иванов руководил тематической группой агрогеографических исследований в различных районах СССР. Это был ученый с широким кругозором, хороший организатор, талантливый руководитель. Его книги "Территориальная организация сельскохозяйственного производства" (М., 1974) и "Территориальные системы общественного производства" (М., 1975) были изданы после его смерти.
        Экспедиционные работы проводятся и в настоящее время, особенно в восточных районах страны. Но следует отметить, что в последнее десятилетие стали преобладать стационарные (в том числе и комплексные!) исследования, что обусловлено значительным увеличением научно-исследовательских организаций и вузов на "местах"...
        Что касается недостатка, на который указывает Н.Н. Баранский и который состоит в неумении "со стороны узких специалистов комплексировать свою работу со смежниками", то он еще не изжит и вряд ли будет изжит до тех пор, пока в географических исследованиях будут доминировать "узкие специалисты".
        Дифференциация в географии все еще доминирует, но возможности интегрированных исследований значительно увеличились, особенно с применением системно-структурного подхода. Следует также отметить и тот положительный факт, что усилилась географизация общего научного процесса, усилилось применение "сквозных" методов и общегеографическая подготовка студентов на географических факультетах университетов (см. К.К. Марков. Два очерка о географии. М., 1978).

24. [комментарий В.А. Анучина] Такого рода "предложения" ушли в область преданий. Ландшафт - понятие физико-географическое, но его изучение включает в себя и имеющиеся в нем антропогенные изменения. Ландшафт "(и в территориальном и в типологическом понимании) - это природный комплекс. Он состоит из компонентов: 1) рельефа с образующими его горными породами (их не следует отрывать друг от друга); 2) почв с корой выветривания; 3) вод; 4) воздуха и 5) живых организмов. Природные ландшафты почти всюду на Земле несут следы деятельности человека.
        Таким образом, ландшафтный комплекс пятикомпонентный, каждый ландшафт "местный" (занимает определенную территорию), даже если придерживаться типологического направления (степи, горы имеются в определенных "местах"). Поэтому прав был Н.Н. Баранский, когда писал, что не существует "внеместной" географии и что "то, что везде, то в географии нигде" (см. Введение в физическую географию. М., 1978, с. 13).